antikotara (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
antikotara) wrote2009-07-11 02:42 am
antikotara) wrote2009-07-11 02:42 am
Грушинский 2009. Впечатления и взгляды.
Я вообще ленивая – просто жуть, это все знают.
Я понимаю, что надо бы написать несколько разных текстов с описью впечатлений – для внутреннего и для внешнего употребления… Однако мне честно лень этим заниматься, поэтому текст будет один, зато уж про все. Если для кого-то он покажется занудным – можно смело не читать, ибо пишется это в основном для того, чтобы не растерять впечатления и как-то их систематизировать.
Давно известно, что если ты хочешь, чтобы вокруг тебя все было хорошо – сделай все сам. В этом году у нас были грандиозные планы на лето, но, как всегда, хочешь насмешить Бога – расскажи ему, ага о своих планах… В связи с трагическими событиями, наш островной отдых накрылся медным тазом (и пока, кажется, навсегда, впрочем, в следующем году посмотрим). Тогда я вспомнила, что пару месяцев назад Лена Азарова приглашала врачом в детский лагерь на грушинской поляне. Мы быстренько созвонились, Лена вкратце обрисовала макет предполагаемого лагеря, тут же немедленно нагрузила меня двумя мастерскими, и мы покорно купили билеты в Самару.
Впечатление порядковый номер один: есть своя сермяжная правда в 45-литровых рюкзаках. Поскольку других приличных рюкзаков у меня давно нет (присутствие сильного мужчины сильно расслабляет в этом плане, свой 120-литровый рюкзак я давно использую как склад всякой лесной снаряги, он пылится дома на антресолях), мне пришлось нагрузить несколько багажных мест: рюкзак (15 кг), Тимка (12), маленький рюкзак с Тимкиной жратвой (10), сумка с Тимкиными причиндалами (5), Тимкина коляска (около1,5 кг). Схема была простая: рюкзак и Тимка на мне, остальное грузим на коляску, и вдвоем с Аней все это удовольствие вполне сносно перемещаем. Когда в Самаре мы встретились с основной группой, стало еще проще: на мне осталось то, что было, а остальное быстренько разобрали ребята и прекрасно донесли до самого лагеря. На Грушинском спуске с горы я даже не слишком устала, хотя сидящий и выпрыгивающий спереди ребенок непредсказуемо смещает центр тяжести тела в разные стороны.
Лагерь как я его понимаю, взгляд новичка. Я не буду подробно рассказывать про жизнь лагеря. Родился лагерь в прошлом году, когда «Самарские барды» подхватили пошатнувшееся знамя одиозного фестиваля. Виктор Воронов пробил детский лагерь на официальном уровне (даже Положение существует, о как!), он (лагерь) заменил собой Детскую Поющую республику (которой теперь нет) и Ирека Гатауллина (который теперь базируется на Федоровских лугах). Смысл существования лагеря с точки зрения руководятелов фестиваля – помощь взрослым дядям на самой неофициальной из всех эстрад – бывшем «Зазеркалье», ныне «Азия+ Второй канал», а также помощь экологической службе фестиваля. С точки зрения Паньшиной и Азаровой – это место, где детям предлагается пожить под самоуправлением, а также хороший способ показать срез жанра АП (стараясь пропустить худшее и сделать акцент на лучшем). Моей точки зрения никто не спрашивал, но для меня само наличие такого лагеря – хороший признак, а смысл для него можно попробовать найти самостоятельно. Схема работы – такая же, как на бывшей (?) ДПР: тематические отряды, дети заняты делами, а под всем этим идет кропотливая работа по обучению их взаимодействию в разных ситуациях. И овцы сыты, и волки тоже. Мне показалось, что на ДПР задачи для отрядов были реальнее и насущнее, чем здесь, но на ДПР дети практически не видели самого фестиваля, ради которого они пахали две недели. Здесь задачи были не сказать чтобы декоративные… но, в принципе, взрослые дяди на поляне прекрасно могли бы с ними справиться сами. Зато дети смогли все же посмотреть фестиваль: все основные дела были грамотно распределены – они либо закончились до начала фестиваля (отряд «сцендвижение» - не путать со сценодвижением!), либо начались ближе к завершению (отряд «экология»), либо их было немного, не больше нескольких дневных часов («связи с общественностью», те же «экологи»). Также показалось, что дети довольно халатно отнеслись к самой идее самоуправления – на ДПР все было серьезно, а здесь дети как бы играли в самоуправление. Реальная власть в лагере все-таки была у взрослых… Не было многого из ДПР-овских примочек: не было «свечек» по отрядам, не было настоящей конкурентной борьбы за право быть дежкомом, разборы полетов были в основном хвалебные, не хватало ощущения духа единства отряда. День как бы разделялся на две части: с утра все активно хватались за всякую работу, дежком всех строил, а к середине дня лень постепенно овладевала умами и телами, народ тихо смывался – кто играть, кто спать, кто общаться… напомню, этот текст – всего лишь сборник впечатлений, это не оценка, это не критика, это не ругань. Тем более, я не говорю, что это плохо. Просто – не хватало, на мой взгляд, единства…
Впечатление порядковый номер два: полуторагодовалый ребенок весит гораздо больше 12 кг. По крайней мере, ребенок газообразен и занимает весь отпущенный ему объем… Жизнь мамы с ребенком на лагере подчинена только ритму жизни ребенка. Настоящая мама всегда одним глазом следит, что еще натворил ее малыш: залез ли в костер и валяется там и посыпает голову пеплом, или кидает землю в бак с 20 литрами питьевой воды, а может быть, он опять проверяет тезис о том, что на вкус и на цвет фломастеры разные… В итоге, естественно, страдают мамины обязательства по отношению к лагерю. Стало легче, когда приехал Костя, однако, ему тоже хотелось и посмотреть вокруг себя, и побыть полезным для лагеря – даже в те моменты, когда мне реально требовалось работать, а Тимка сильно мешал. Впрочем, это уже наши внутренние семейные дела. Тимка в первый день сильно стремался, но потом освоился и привык. Сон его был нерегулярным, и в итоге он все-таки перешел на самарское время, хоть мне этого очень не хотелось. С едой было по-разному, но я ОЧЕНЬ сильно порадовалась тому, что ребенок ест нормальную взрослую пищу. Конечно, было голодновато. Я понимаю, мы все не миллионеры, поэтому плавающие волоконца тушенки в супе воспринимались как величайшая ценность. Для Тимки я предусмотрительно взяла Сэмперовских мясных фрикаделек в герметичных банках – они благополучно перенесли все температурные колебания, Тимка сметал банку за один раз, так что голодным мальчик не оставался. Кроме того, он очень мило выедал у мамы по полтарелки разной еды каждый раз, а потом шел в костровой круг и попрошайничал у народа печенье и конфеты. Для молочки мы выкопали маленький погребок – все, что там лежало, осталось нормальным, а вот йогурты, которые были в палатке, все прокисли (мне почему-то казалось, что пластиковые упаковки можно хранить без холодильника). Опыт показал, что на рынке можно спокойно заказать кисломолочку, чем мы и воспользовались. Когда испортилась погода, оказалось, что одежды много не бывает. Тимка в первый же дождливый день угваздал и намочил все свои основные теплые вещи. Если бы не мамина предусмотрительность, мы бы вообще остались без вещей, однако, мне удалось сохранить до отъезда одну сухую и даже не очень грязную смену одежды, так что в город мы возвращались почти не как бомжи. В общем, опыт бесценен, конечно, но мне не очень хочется повторять такую авантюру. Впрочем, в следующем году Тимке уже будет 2,5 года – а этот возраст еще покруче будет…
Взросляк, взгляд изнутри. Получилось забавно: большинство взрослых в лагере прекрасно понимало, зачем они здесь находятся, и было ощущение общей цели, и было желание работать… Однако, чего-то все же не хватало. Мне по этому поводу вспомнился весенний саратовский фестиваль 2003 года, с Шухратом и АА. Мы с Леной тогда притирались друг к другу, не доверяя еще полностью, в итоге мы получили Шухрата во всей полной алкогольной красе и ДимПалыча в жюри, совмещенного с Адрианом и Александром в одном флаконе. Тогда мы быстро разобрались, что к чему, разделили сферы действия (не хочу говорить «сферы влияния» - какой-то криминальный оттенок), и следующий фестиваль получился. По энергозатратам ниже, и по КПД выше. Вопрос оказался только в доверии. Так и здесь: наш административный орел оказался многоголовой гидрой, у которой одна центральная голова отвечает за все, а остальные крутятся вокруг с желанием что-то делать, но не знают, что именно и мешают друг другу, никто никого не слушает. Очень яркий пример – аптечка, об которую я набила мозоль на языке. Зачем было приглашать врача, если все равно на поляне я ничего сделать не могла из-за отсутствия медикаментов? При этом, я, уже доверяя людям, понадеялась на то, что аптечка будет собрана, и, более того, не поленилась написать, что именно нужно, и без чего я бы не смогла обойтись. В итоге, один человек был отправлен в ЛОР-клинику, а остальные простывшие пытались не заболеть еще больше, потому что фервекса на всех все равно бы не хватило. Фарингосепт выдавался на руки поштучно, спирта для компресса не оказалось. Впрочем, это жалобы в пространство, а про общее впечатление от слаженности работы взрослых - на мой взгляд, это был необходимый этап в формировании команды – а как иначе притереть друг к другу столько взрослых и подросших? Хочу надеяться, что за эти слова меня не погонят из свежесобранной команды, и на следующий год опять пригласят вести какие-нибудь мастерские…
П.С. Про аптечку я готова провести мастерскую для взрослых – что, для чего, сколько брать с собой из расчета на группу, как применять, по какому принципу укладывать.
Мастерские, взгляд мастера. Ради этого, собственно, я и подписалась на поездку на давно заброшенный мной фестиваль. С медициной все просто: это я умею, это у меня в руках. Я нашла чудный ресурс от Красного креста, подготовила хороший простой материал по первой помощи, рассчитанный как раз на людей без медицинского образования, даже на детей. Из двух планируемых занятий удалось провести только одно, то есть, задача оказалась выполнена наполовину. Возможно, в постфестивальные дни, не будь такого бардака в лагере, можно было провести и второе, но такого не случилось, хотя я и была готова. Надеюсь, у ребят в голове отложилось хоть что-то, потому что было (надеюсь) весело и наглядно. Опять же, я все еще готова провести маленькую лекцию для желающих по наиболее распространенным ошибкам первой помощи. Что же касается гитарной мастерской… Как я и думала, ни фига это была не гитарная мастерская. Чему может научить ребят слухач, который не знает ни одного названия аккорда на гитаре, и вообще не понимает, что он играет? Разве можно научить человека слушать? Мы еще в Саратове пытались обсуждать этот вопрос с Леной, но она-то четко знала, что она хочет взять от меня: просто, под запись, какие-то наиболее распространенные аранжировки, мои аппликатуры. А вот ребята, которые пришли ко мне, хотели чего-то другого, но сформулировать, чего именно, они бы затруднились. Поэтому я перестала слушать чувство долга и пошла на поводу у интуиции. На первом занятии было 7 человек, их я и стала воспринимать как учеников. 2 ребят из Октябрьского попали ко мне не совсем по адресу – они просто хотели послушать. С одним человеком вышел полный прокол: там нужно было много и конкретно заниматься, я обещала подумать, но потом мне было некогда, а человек о себе не напоминал… в общем, каюсь, здесь не получилось. С остальными было интереснее. Как и предполагалось, ребята абсолютно не ассоциировали себя со сценой, и это было понятно мне, выросшей тоже в клубных условиях. Петь в костровом кругу, близким друзьям или на отчетных клубных концертах, без аппаратуры, когда в зале все свои – это можно уметь и так. А вот научиться доносить свои мысли посредством песен до незнакомых людей – этому необходимо учиться. Мне известен только один путь – ходить на сцену когда приглашают, пытаться жить на сцене, полюбить ее. Вот я и таскала их на «самую неофициальную из всех официальных» 4 эстраду. Ну еще добавила немного задушевных разговоров. В итоге, мне показалось, что ребята что-то взяли от этого. В любом случае, такой опыт бесценен, это зерна будущего исполнительского искусства. И еще я убедилась в том, что свой опыт нельзя передать другому, если другой этого не хочет. Знания нельзя ДАТЬ, их можно только ВЗЯТЬ. Не дело это – мастеру ходить за учеником по всей поляне, уговаривая его сесть и позаниматься.
П.С. Я очень благодарна Николаю Якимову за то, что он не отказался провести совместную мастерскую – потому что она и оказалась той точкой опоры, вокруг которой мне потом стало легко крутить мир.
Впечатление порядковый номер три, самое сильное. Николай Якимов, АЗиЯ плюс..
Официальный конкурс грушинского фестиваля, взгляд участника. В 1990 году, в первый раз на Грушинском, я, конечно же, пошла слушать концерт на Гору. Тогда концерты были длинными и шли до рассвета, а я – мелкая и неопытная – оделась как в городе, тонюсенькая штормовка на футболку, без свитера и в тапочках. Когда температура под утро упала до уровня заморозков, я от холода закопалась в песок, после чего подхватила пневмонию и угробила папин «Зенит» (до сих пор он мне припоминает…). На следующий, 1991 год, мы – уже большие и опытные – запаслись на концерт горячим чаем, спальниками и шерстяными носками, однако через 10 минут после начала концерта обнаружили, что окопались в большом муравейнике. Когда мы бежали на протоку, сдирая на ходу с себя одежду и вытряхивая злобных насекомых из ушей и носа, я кричала, что ноги моей больше на этой горе не будет, и что я теперь пойду на нее только в одном случае – если мне с нее доведется петь… И вот, не прошло и 20 лет, как мой начатый гештальт завершился. Зачем я пошла в конкурс – сама не знаю, мне так показалось правильным. Я не стала лауреатом, но никаких эмоциональных переживаний по этому поводу я не чувствовала, наверное, я выросла из того возраста, когда это остро переживают. Я легко прошла 2 тура, на третьем спела плохо, но, на удивление, в 4 тур прошла. В принципе, как сказал Якимов, мне мои песни коротковаты, впрочем, я уже давно говорю, что сейчас я бы уже не выбрала свои песни для исполнения – я из них выросла. Можно сказать, что мой старый материал сослужил мне хорошую службу и был за это вознагражден исполнением со плота-гитары. Нового пока нет, и в новый конкурс я ходить не буду, пока не станет понятно, куда мне двигаться дальше. Выбор жюри, как всегда, удивил – наряду с совершенно чудным Сеичем прошел совершенно бесцветный авторский дуэт, и не прошел гениальный «Театр двух». Елена Касьян хороша в сети, но для конкурса она выбрала, пожалуй, самую компромиссную, хотя и беспроигрышную, песню. Максим Волчкевич мог бы стать вечной любовью Второго канала (прекрасные тексты и автор, не умеющий подавать их со сцены), однако, на удивление, был не замечен Каналом в прошлом году, а тут – лауреат. Видно, что-то все же сдвинулось с мертвой точки. При этом, лауреатство ансамбля из Украины с песней про справку – на первый взгляд казалось заслуженным, но на лауреатском концерте они спели такое, что мы замучились считать источники, из которых у них были надерганы образы и штампы. Хотя, если принять версию Якимова о многокультурности данного фестиваля, все становится на свои места: каждая ниша – классическая АП, маргинальная АП, попсовая АП, думающая АП, смешная АП и так далее – должна быть заполнена, и жюри (учитывая абсолютно разнородный состав) вовсю старалось соответствовать ожиданиям оргкомитета. Костя утверждает, что во мне говорит зависть, но я все же думаю, что во мне говорит недобитый ЧиЖик.
Впечатление порядковый номер четыре, сильное. «Театр двух», Люберцы.
4 эстрада фестиваля, «Азия+ Второй канал», взгляд из-под сцены. Далеко ходить не надо, все самое лучшее на поляне так или иначе было у нас. Я была безумно рада, что мне удалось поработать в команде, которая определяла направление работы сцены как музыкально-поэтическое, и благодарна тем людям, которые признали за мной право петь с этой сцены, а в особенности спасибо за последний session… Мне после этого захотелось что-то делать, и даже что-то писать…
Фестиваль и люди, взгляд ветерана. Бойцы вспоминали минувшие дни, и я не могу не сравнивать то, что было в 90-е, и то, что было в 2000-е, и то, что стало сейчас. В целом, фестиваль выглядит лучше, чем в 2003 году: меньше пьяни и меньше народу вообще, тише (нет вертолетов и громкой связи), на рынке закусочные выглядят не так устрашающе, как раньше. Однако, грязи и мусора меньше не становится, от Ярпива рябит в глазах, на концертах народу мало, несмотря на мощный звук, мэтры (хотя и не все, конечно) с эстрад поют все то же, что и 20 лет назад, но уже с жутким оскалом пресыщения (честно-честно, сама видела Гейнца с Даниловым), на поляне полно гастарбайтеров, в гостевом лагере понастроили домиков, а туалеты при этом выглядят ужасно. Кажется, что финансово фестиваль явно откатывается назад. Конечно, до блаженных 90-х годов фестиваль уже не вернется, а жаль. Ну, пусть хотя бы останется небольшое количество народу – среди них легче найти Людей. Люди – это отдельная песня. Показалось, что все наши, кто плевался на фестиваль через левое плечо, потихоньку, огородами, взяли и приехали на посмотреть. Каково же было их (и наше) удивление, когда на поляне они встречали все тех же, все там же, все в той же компании… точки, где можно найти хороших людей, на фестивале давно известны – это лагерь Духъа, это (теперь) наш детский лагерь вкупе с 4 эстрадой, это сКольский бугорок, это Междуречье и нижегородцы, которые стоят прямо за ним. Там и встречаемся.
Впечатление порядковый номер пять. Путь обратно оказался более приятным, чем казался поначалу. Спасибо всем, кто помог мне тащить Тимкино барахло, спасибо самарцам, которые нас отвезли, приютили, отогрели, отмыли, отпоили чаем и выслушали все Тимкины капризы. Спасибо всем, просто за то, что вы случились. Спасибо…
Вот, пожалуй, и все, что хотелось сказать с пылу, с жару. Как всегда, дальше писать будет лень, поэтому упорядоченных впечатлений ждать от меня не надо. Фотографий немного есть, но выложить их смогу не раньше, чем Костя мне привезет флешку. Если кому-то есть что сказать – велкам.
Я понимаю, что надо бы написать несколько разных текстов с описью впечатлений – для внутреннего и для внешнего употребления… Однако мне честно лень этим заниматься, поэтому текст будет один, зато уж про все. Если для кого-то он покажется занудным – можно смело не читать, ибо пишется это в основном для того, чтобы не растерять впечатления и как-то их систематизировать.
Давно известно, что если ты хочешь, чтобы вокруг тебя все было хорошо – сделай все сам. В этом году у нас были грандиозные планы на лето, но, как всегда, хочешь насмешить Бога – расскажи ему, ага о своих планах… В связи с трагическими событиями, наш островной отдых накрылся медным тазом (и пока, кажется, навсегда, впрочем, в следующем году посмотрим). Тогда я вспомнила, что пару месяцев назад Лена Азарова приглашала врачом в детский лагерь на грушинской поляне. Мы быстренько созвонились, Лена вкратце обрисовала макет предполагаемого лагеря, тут же немедленно нагрузила меня двумя мастерскими, и мы покорно купили билеты в Самару.
Впечатление порядковый номер один: есть своя сермяжная правда в 45-литровых рюкзаках. Поскольку других приличных рюкзаков у меня давно нет (присутствие сильного мужчины сильно расслабляет в этом плане, свой 120-литровый рюкзак я давно использую как склад всякой лесной снаряги, он пылится дома на антресолях), мне пришлось нагрузить несколько багажных мест: рюкзак (15 кг), Тимка (12), маленький рюкзак с Тимкиной жратвой (10), сумка с Тимкиными причиндалами (5), Тимкина коляска (около1,5 кг). Схема была простая: рюкзак и Тимка на мне, остальное грузим на коляску, и вдвоем с Аней все это удовольствие вполне сносно перемещаем. Когда в Самаре мы встретились с основной группой, стало еще проще: на мне осталось то, что было, а остальное быстренько разобрали ребята и прекрасно донесли до самого лагеря. На Грушинском спуске с горы я даже не слишком устала, хотя сидящий и выпрыгивающий спереди ребенок непредсказуемо смещает центр тяжести тела в разные стороны.
Лагерь как я его понимаю, взгляд новичка. Я не буду подробно рассказывать про жизнь лагеря. Родился лагерь в прошлом году, когда «Самарские барды» подхватили пошатнувшееся знамя одиозного фестиваля. Виктор Воронов пробил детский лагерь на официальном уровне (даже Положение существует, о как!), он (лагерь) заменил собой Детскую Поющую республику (которой теперь нет) и Ирека Гатауллина (который теперь базируется на Федоровских лугах). Смысл существования лагеря с точки зрения руководятелов фестиваля – помощь взрослым дядям на самой неофициальной из всех эстрад – бывшем «Зазеркалье», ныне «Азия+ Второй канал», а также помощь экологической службе фестиваля. С точки зрения Паньшиной и Азаровой – это место, где детям предлагается пожить под самоуправлением, а также хороший способ показать срез жанра АП (стараясь пропустить худшее и сделать акцент на лучшем). Моей точки зрения никто не спрашивал, но для меня само наличие такого лагеря – хороший признак, а смысл для него можно попробовать найти самостоятельно. Схема работы – такая же, как на бывшей (?) ДПР: тематические отряды, дети заняты делами, а под всем этим идет кропотливая работа по обучению их взаимодействию в разных ситуациях. И овцы сыты, и волки тоже. Мне показалось, что на ДПР задачи для отрядов были реальнее и насущнее, чем здесь, но на ДПР дети практически не видели самого фестиваля, ради которого они пахали две недели. Здесь задачи были не сказать чтобы декоративные… но, в принципе, взрослые дяди на поляне прекрасно могли бы с ними справиться сами. Зато дети смогли все же посмотреть фестиваль: все основные дела были грамотно распределены – они либо закончились до начала фестиваля (отряд «сцендвижение» - не путать со сценодвижением!), либо начались ближе к завершению (отряд «экология»), либо их было немного, не больше нескольких дневных часов («связи с общественностью», те же «экологи»). Также показалось, что дети довольно халатно отнеслись к самой идее самоуправления – на ДПР все было серьезно, а здесь дети как бы играли в самоуправление. Реальная власть в лагере все-таки была у взрослых… Не было многого из ДПР-овских примочек: не было «свечек» по отрядам, не было настоящей конкурентной борьбы за право быть дежкомом, разборы полетов были в основном хвалебные, не хватало ощущения духа единства отряда. День как бы разделялся на две части: с утра все активно хватались за всякую работу, дежком всех строил, а к середине дня лень постепенно овладевала умами и телами, народ тихо смывался – кто играть, кто спать, кто общаться… напомню, этот текст – всего лишь сборник впечатлений, это не оценка, это не критика, это не ругань. Тем более, я не говорю, что это плохо. Просто – не хватало, на мой взгляд, единства…
Впечатление порядковый номер два: полуторагодовалый ребенок весит гораздо больше 12 кг. По крайней мере, ребенок газообразен и занимает весь отпущенный ему объем… Жизнь мамы с ребенком на лагере подчинена только ритму жизни ребенка. Настоящая мама всегда одним глазом следит, что еще натворил ее малыш: залез ли в костер и валяется там и посыпает голову пеплом, или кидает землю в бак с 20 литрами питьевой воды, а может быть, он опять проверяет тезис о том, что на вкус и на цвет фломастеры разные… В итоге, естественно, страдают мамины обязательства по отношению к лагерю. Стало легче, когда приехал Костя, однако, ему тоже хотелось и посмотреть вокруг себя, и побыть полезным для лагеря – даже в те моменты, когда мне реально требовалось работать, а Тимка сильно мешал. Впрочем, это уже наши внутренние семейные дела. Тимка в первый день сильно стремался, но потом освоился и привык. Сон его был нерегулярным, и в итоге он все-таки перешел на самарское время, хоть мне этого очень не хотелось. С едой было по-разному, но я ОЧЕНЬ сильно порадовалась тому, что ребенок ест нормальную взрослую пищу. Конечно, было голодновато. Я понимаю, мы все не миллионеры, поэтому плавающие волоконца тушенки в супе воспринимались как величайшая ценность. Для Тимки я предусмотрительно взяла Сэмперовских мясных фрикаделек в герметичных банках – они благополучно перенесли все температурные колебания, Тимка сметал банку за один раз, так что голодным мальчик не оставался. Кроме того, он очень мило выедал у мамы по полтарелки разной еды каждый раз, а потом шел в костровой круг и попрошайничал у народа печенье и конфеты. Для молочки мы выкопали маленький погребок – все, что там лежало, осталось нормальным, а вот йогурты, которые были в палатке, все прокисли (мне почему-то казалось, что пластиковые упаковки можно хранить без холодильника). Опыт показал, что на рынке можно спокойно заказать кисломолочку, чем мы и воспользовались. Когда испортилась погода, оказалось, что одежды много не бывает. Тимка в первый же дождливый день угваздал и намочил все свои основные теплые вещи. Если бы не мамина предусмотрительность, мы бы вообще остались без вещей, однако, мне удалось сохранить до отъезда одну сухую и даже не очень грязную смену одежды, так что в город мы возвращались почти не как бомжи. В общем, опыт бесценен, конечно, но мне не очень хочется повторять такую авантюру. Впрочем, в следующем году Тимке уже будет 2,5 года – а этот возраст еще покруче будет…
Взросляк, взгляд изнутри. Получилось забавно: большинство взрослых в лагере прекрасно понимало, зачем они здесь находятся, и было ощущение общей цели, и было желание работать… Однако, чего-то все же не хватало. Мне по этому поводу вспомнился весенний саратовский фестиваль 2003 года, с Шухратом и АА. Мы с Леной тогда притирались друг к другу, не доверяя еще полностью, в итоге мы получили Шухрата во всей полной алкогольной красе и ДимПалыча в жюри, совмещенного с Адрианом и Александром в одном флаконе. Тогда мы быстро разобрались, что к чему, разделили сферы действия (не хочу говорить «сферы влияния» - какой-то криминальный оттенок), и следующий фестиваль получился. По энергозатратам ниже, и по КПД выше. Вопрос оказался только в доверии. Так и здесь: наш административный орел оказался многоголовой гидрой, у которой одна центральная голова отвечает за все, а остальные крутятся вокруг с желанием что-то делать, но не знают, что именно и мешают друг другу, никто никого не слушает. Очень яркий пример – аптечка, об которую я набила мозоль на языке. Зачем было приглашать врача, если все равно на поляне я ничего сделать не могла из-за отсутствия медикаментов? При этом, я, уже доверяя людям, понадеялась на то, что аптечка будет собрана, и, более того, не поленилась написать, что именно нужно, и без чего я бы не смогла обойтись. В итоге, один человек был отправлен в ЛОР-клинику, а остальные простывшие пытались не заболеть еще больше, потому что фервекса на всех все равно бы не хватило. Фарингосепт выдавался на руки поштучно, спирта для компресса не оказалось. Впрочем, это жалобы в пространство, а про общее впечатление от слаженности работы взрослых - на мой взгляд, это был необходимый этап в формировании команды – а как иначе притереть друг к другу столько взрослых и подросших? Хочу надеяться, что за эти слова меня не погонят из свежесобранной команды, и на следующий год опять пригласят вести какие-нибудь мастерские…
П.С. Про аптечку я готова провести мастерскую для взрослых – что, для чего, сколько брать с собой из расчета на группу, как применять, по какому принципу укладывать.
Мастерские, взгляд мастера. Ради этого, собственно, я и подписалась на поездку на давно заброшенный мной фестиваль. С медициной все просто: это я умею, это у меня в руках. Я нашла чудный ресурс от Красного креста, подготовила хороший простой материал по первой помощи, рассчитанный как раз на людей без медицинского образования, даже на детей. Из двух планируемых занятий удалось провести только одно, то есть, задача оказалась выполнена наполовину. Возможно, в постфестивальные дни, не будь такого бардака в лагере, можно было провести и второе, но такого не случилось, хотя я и была готова. Надеюсь, у ребят в голове отложилось хоть что-то, потому что было (надеюсь) весело и наглядно. Опять же, я все еще готова провести маленькую лекцию для желающих по наиболее распространенным ошибкам первой помощи. Что же касается гитарной мастерской… Как я и думала, ни фига это была не гитарная мастерская. Чему может научить ребят слухач, который не знает ни одного названия аккорда на гитаре, и вообще не понимает, что он играет? Разве можно научить человека слушать? Мы еще в Саратове пытались обсуждать этот вопрос с Леной, но она-то четко знала, что она хочет взять от меня: просто, под запись, какие-то наиболее распространенные аранжировки, мои аппликатуры. А вот ребята, которые пришли ко мне, хотели чего-то другого, но сформулировать, чего именно, они бы затруднились. Поэтому я перестала слушать чувство долга и пошла на поводу у интуиции. На первом занятии было 7 человек, их я и стала воспринимать как учеников. 2 ребят из Октябрьского попали ко мне не совсем по адресу – они просто хотели послушать. С одним человеком вышел полный прокол: там нужно было много и конкретно заниматься, я обещала подумать, но потом мне было некогда, а человек о себе не напоминал… в общем, каюсь, здесь не получилось. С остальными было интереснее. Как и предполагалось, ребята абсолютно не ассоциировали себя со сценой, и это было понятно мне, выросшей тоже в клубных условиях. Петь в костровом кругу, близким друзьям или на отчетных клубных концертах, без аппаратуры, когда в зале все свои – это можно уметь и так. А вот научиться доносить свои мысли посредством песен до незнакомых людей – этому необходимо учиться. Мне известен только один путь – ходить на сцену когда приглашают, пытаться жить на сцене, полюбить ее. Вот я и таскала их на «самую неофициальную из всех официальных» 4 эстраду. Ну еще добавила немного задушевных разговоров. В итоге, мне показалось, что ребята что-то взяли от этого. В любом случае, такой опыт бесценен, это зерна будущего исполнительского искусства. И еще я убедилась в том, что свой опыт нельзя передать другому, если другой этого не хочет. Знания нельзя ДАТЬ, их можно только ВЗЯТЬ. Не дело это – мастеру ходить за учеником по всей поляне, уговаривая его сесть и позаниматься.
П.С. Я очень благодарна Николаю Якимову за то, что он не отказался провести совместную мастерскую – потому что она и оказалась той точкой опоры, вокруг которой мне потом стало легко крутить мир.
Впечатление порядковый номер три, самое сильное. Николай Якимов, АЗиЯ плюс..
Официальный конкурс грушинского фестиваля, взгляд участника. В 1990 году, в первый раз на Грушинском, я, конечно же, пошла слушать концерт на Гору. Тогда концерты были длинными и шли до рассвета, а я – мелкая и неопытная – оделась как в городе, тонюсенькая штормовка на футболку, без свитера и в тапочках. Когда температура под утро упала до уровня заморозков, я от холода закопалась в песок, после чего подхватила пневмонию и угробила папин «Зенит» (до сих пор он мне припоминает…). На следующий, 1991 год, мы – уже большие и опытные – запаслись на концерт горячим чаем, спальниками и шерстяными носками, однако через 10 минут после начала концерта обнаружили, что окопались в большом муравейнике. Когда мы бежали на протоку, сдирая на ходу с себя одежду и вытряхивая злобных насекомых из ушей и носа, я кричала, что ноги моей больше на этой горе не будет, и что я теперь пойду на нее только в одном случае – если мне с нее доведется петь… И вот, не прошло и 20 лет, как мой начатый гештальт завершился. Зачем я пошла в конкурс – сама не знаю, мне так показалось правильным. Я не стала лауреатом, но никаких эмоциональных переживаний по этому поводу я не чувствовала, наверное, я выросла из того возраста, когда это остро переживают. Я легко прошла 2 тура, на третьем спела плохо, но, на удивление, в 4 тур прошла. В принципе, как сказал Якимов, мне мои песни коротковаты, впрочем, я уже давно говорю, что сейчас я бы уже не выбрала свои песни для исполнения – я из них выросла. Можно сказать, что мой старый материал сослужил мне хорошую службу и был за это вознагражден исполнением со плота-гитары. Нового пока нет, и в новый конкурс я ходить не буду, пока не станет понятно, куда мне двигаться дальше. Выбор жюри, как всегда, удивил – наряду с совершенно чудным Сеичем прошел совершенно бесцветный авторский дуэт, и не прошел гениальный «Театр двух». Елена Касьян хороша в сети, но для конкурса она выбрала, пожалуй, самую компромиссную, хотя и беспроигрышную, песню. Максим Волчкевич мог бы стать вечной любовью Второго канала (прекрасные тексты и автор, не умеющий подавать их со сцены), однако, на удивление, был не замечен Каналом в прошлом году, а тут – лауреат. Видно, что-то все же сдвинулось с мертвой точки. При этом, лауреатство ансамбля из Украины с песней про справку – на первый взгляд казалось заслуженным, но на лауреатском концерте они спели такое, что мы замучились считать источники, из которых у них были надерганы образы и штампы. Хотя, если принять версию Якимова о многокультурности данного фестиваля, все становится на свои места: каждая ниша – классическая АП, маргинальная АП, попсовая АП, думающая АП, смешная АП и так далее – должна быть заполнена, и жюри (учитывая абсолютно разнородный состав) вовсю старалось соответствовать ожиданиям оргкомитета. Костя утверждает, что во мне говорит зависть, но я все же думаю, что во мне говорит недобитый ЧиЖик.
Впечатление порядковый номер четыре, сильное. «Театр двух», Люберцы.
4 эстрада фестиваля, «Азия+ Второй канал», взгляд из-под сцены. Далеко ходить не надо, все самое лучшее на поляне так или иначе было у нас. Я была безумно рада, что мне удалось поработать в команде, которая определяла направление работы сцены как музыкально-поэтическое, и благодарна тем людям, которые признали за мной право петь с этой сцены, а в особенности спасибо за последний session… Мне после этого захотелось что-то делать, и даже что-то писать…
Фестиваль и люди, взгляд ветерана. Бойцы вспоминали минувшие дни, и я не могу не сравнивать то, что было в 90-е, и то, что было в 2000-е, и то, что стало сейчас. В целом, фестиваль выглядит лучше, чем в 2003 году: меньше пьяни и меньше народу вообще, тише (нет вертолетов и громкой связи), на рынке закусочные выглядят не так устрашающе, как раньше. Однако, грязи и мусора меньше не становится, от Ярпива рябит в глазах, на концертах народу мало, несмотря на мощный звук, мэтры (хотя и не все, конечно) с эстрад поют все то же, что и 20 лет назад, но уже с жутким оскалом пресыщения (честно-честно, сама видела Гейнца с Даниловым), на поляне полно гастарбайтеров, в гостевом лагере понастроили домиков, а туалеты при этом выглядят ужасно. Кажется, что финансово фестиваль явно откатывается назад. Конечно, до блаженных 90-х годов фестиваль уже не вернется, а жаль. Ну, пусть хотя бы останется небольшое количество народу – среди них легче найти Людей. Люди – это отдельная песня. Показалось, что все наши, кто плевался на фестиваль через левое плечо, потихоньку, огородами, взяли и приехали на посмотреть. Каково же было их (и наше) удивление, когда на поляне они встречали все тех же, все там же, все в той же компании… точки, где можно найти хороших людей, на фестивале давно известны – это лагерь Духъа, это (теперь) наш детский лагерь вкупе с 4 эстрадой, это сКольский бугорок, это Междуречье и нижегородцы, которые стоят прямо за ним. Там и встречаемся.
Впечатление порядковый номер пять. Путь обратно оказался более приятным, чем казался поначалу. Спасибо всем, кто помог мне тащить Тимкино барахло, спасибо самарцам, которые нас отвезли, приютили, отогрели, отмыли, отпоили чаем и выслушали все Тимкины капризы. Спасибо всем, просто за то, что вы случились. Спасибо…
Вот, пожалуй, и все, что хотелось сказать с пылу, с жару. Как всегда, дальше писать будет лень, поэтому упорядоченных впечатлений ждать от меня не надо. Фотографий немного есть, но выложить их смогу не раньше, чем Костя мне привезет флешку. Если кому-то есть что сказать – велкам.
no subject
no subject
у меня есть мощная поддержка с тыла - это Костя, ну и Аня тоже уже подросла :)
no subject
А про Андрея и Галю я писал ещё три года назад, хе )
no subject
а сцылку на себя не кинешь?
no subject
Мелкий вопрос: "на поляне полно гастарбайтеров" - это о чём, в каком смысле?
no subject
А Якимов - это Человечище, да... Творчество Азии я знаю-то давно, но пообщаться вживую мне удавалось пока только с Деревягиным. Ну вот, теперь еще и с Якимовым. Он очень высок, мне до его уровня еще тянуться и тянуться, и расти...
no subject
no subject
сидим в Саратове, греемся от московского "лета", поглощаем тонны ягод и зелени :)
no subject
У Данилова тогда, говорят, горло очень болело...
А на видео с горы, кажется, больше слышно милицейские рации, чем Вас... Гады :(
no subject
Горло на репертуаре 20-летней давности не должно отражаться :) Хотя мою любимую песню они все-таки спели :)
no subject
А любимую - это какую?
no subject
no subject
Я на такие расстояния от дома и на "долго" - пас.